Рукопись Александры Николаенко, фрагмент из сборника рассказов "Цветные сны"
В наличии
Подлинник рукописиДоставка
Доставка по Москве бесплатноЗаказ
Доставка по Москве в день заказа49000р.
В начале 16 века мастера северного Возрождения, Босх и Брейгель позволили себе усомниться в том, что человек - венец творения Создателя. Они показали, как прекрасна и совершенна природа и как несовершенны на ее фоне мы с вами. Это не был приговор человеку, наоборот, они увидели себя и своих современников, как потенциал, как развивающийся, растущий божественный дар. Они определили наш смысл в развитии, в совершенствовании и это простое понимание позволило человечеству за последние 500 лет сделать огромный рывок во всех областях нашей жизни. Но сегодня нам стоит спросить себя: а где наши цели, относительно чего и куда мы растем? И единственный ориентир, который был и в 16 веке и сейчас - природа, мир, созданный не нами и гораздо раньше нас. Чувство прекрасного в ней и в нас, во вселенной, нашей планете, каждой веточке, освещаемой солнцем и во всем нашем рукотворном мире, как мера божественного смысла, прошу прощения за высокопарность. Сейчас мало пишут о природе, потому, что о природе мало читают. Но чувство природы, чувство прекрасного в природе, чувство сверхсмысла в природе живет в каждом. Оно слишком глубоко, чтобы меняться от модных течений. И этот отрывок, написанный от руки писателем, художником, глубоким, творческим человеком - Александрой Николаенко он о той самой природе и с тем самым чувством, которое позволяет неторопливо его перечитывая, сравнивать чувство прекрасного в мире и в нас, в каждом нашем поступке или смысле. И еще можно присоединится к природному чуду для того, чтобы принять правильное решение и если нет возможности уехать в лес или в горы на несколько дней, то можно перечитать яркий, цветной, ароматный и свежий текст, всегда стоящий на вашем столе и от руки написанный автором.
Теги: рукопись, манускрипт, автор Александра Николаенко, сборник рассказов Цветные сны
Густая предобеденная тишина настала, плыла и плавилась, смолой стекала по стволам, как воск с церковных свечь. Шептались листья, шевелились ветки, невидимый густой медовый, иволговый дух. В березовом леске потрескивало солнце, и золотая пыль волшебным порошком садилась на цветы. Невидимая тяжесть наклоняла ветки, невидимой рукой срывая догорающие листья, они не падали мгновенно, как бабочек их что-то в воздухе держало, в замедленном кружении вальса неумолимое влекло к земле. Напившийся дождем просторный мир, как в шутку запертый кривым забором, искрился и сверкал, дышал дождем и солнцем, пел, трещал, стучал, скрипел, чирикал, был. Гудящее, летящее поющее ползущее воинственное царство спешило жить, и шмель жужжал не жжи, а жив. Менялись в небе мягкой глиной очертанья каменных громад, как будто кто-то правда их лепил и комкал, и между вырезанных солнцем снежных гребней такая синева в глаза смотрела, смотрела сверху, выше высоты.
Рукописи автора